«Центр здоровой молодёжи». Мошенничество на доверии.

«Центр здоровой молодёжи». Мошенничество на доверии. 

Юлия Романова. История «благотворительного» обмана.

В 2012 году Россия узнала о проблеме одного человека. О проблеме, которую поднял на знамя руководитель Благотворительного фонда «Центр здоровой молодёжи» Никита Лушников.

Одна молодая девушка, страдающая наркоманией, обратилась за помощью в конце ноября 2011 года в эту организацию. Она вступила в их реабилитационную программу в Подмосковье, не подозревая куда попала.

Перед зимним лагерем у неё начала дико болеть нога. Врачи сделали снимки и поставили диагноз «Некроз головки бедренной кости». Ребята в центре стали помогать искать средства на лечение. Нога болела всё сильнее. Начала пить сильное обезболивающее. Ненаркотическое, т.к. по правилам программы любые наркотики во время нахождения в ней принимать категорически запрещено.

Прошёл зимний лагерь в Сочи. Специально для сбора средств на операцию был открыт счёт в банке. Про Юлю сняли два видеоролика с информацией о проблеме. Она просила помощи по специально подготовленному для неё сотрудниками «ЦЗМ» тексту. Поскольку мама имеет небольшой бизнес, одета она была, видимо, слишком хорошо для сюжета, поэтому попросили одеться поскромнее.

Кстати, на том же зимнем лагере «ЦЗМ» был и брат Валерия Макаренко, Дмитрий. Лушников порекомендовал ей обратиться к нему с просьбой об исцелении ноги. Тот помолился усиленно и сказал, что теперь она исцелена. 

В апреле 2012 года незадолго до летнего лагеря Никита Лушников прорвался и к православным. Убедил ведущую передачи на радио «Радонеж» в своей лояльности Русской Православной Церкви и попал на запись эфира вместе с Юлией. На весь православный мир, используя эту ситуацию, оповестил о «Центре здоровой молодёжи».

На операцию нужно было собрать около 300 000 рублей.

Лушников пообещал, что сразу после летнего лагеря «ЦЗМ» будут делать операцию. Сначала ей казалось, что он действительно помогал, показывал СМС, где писал «звёздам» об этой проблеме. Говорил: «Юлька, мы с тобой такие дела сделаем!!!»

Но потом она поняла, что всё это только себе, для раскрутки «ЦЗМ» и самого себя, не больше. Показуха.

Мама Юлии тоже была на том летнем лагере в Сочи в 2012–м с её сыном. Никита Лушников подходил к ней и интересовался: «Ну сколько там денег в урне?».

Юлию вызывали на сцену, Лушников обращался с трибуны с просьбой о помощи.

После лагеря боль усиливалась, пришлось перейти на ещё более сильные обезболивающие. Дорогие, 1500 рублей за упаковку. Таблеток нужно было всё больше и больше. Юлия Чичян – бухгалтер «ЦЗМ», на все вопросы отвечала: «Пока денег нет».

«Флаг» благотворительности «ЦЗМ» на тот момент был в более привилегированном положении. Юлия перешла на этап ресоциализации. Маме разрешили платить меньше остальных – 10 000 рублей в месяц. 

Она продолжала спрашивать: «Сколько ещё ждать операции?» Говорили, что денег всё ещё недостаточно. На обезболивающие таблетки уходило всё больше средств. Денег не хватало. Тогда Юлия не выдержала и подощла во время очередного приезда в центр к Никите Лушникову и сказала, что ей нужны деньги на лекарства. Тот сказал: «Даю тебе с твоих, которые собирали» и выдал 5 000 рублей.

В связи с болями в ноге у неё была облегченная программа. Когда особенно сильно проявлялись боли, она могла полежать, на всех группах могла не сидеть.

За реабилитацию её маме было разрешено платить 18 000 рублей, хотя многие платили 40 000 рублей.

В какой-то момент она стала отказываться ходить на группы «Духовно-нравственного развития» (ДНР), которую нередко вели пасторы «Царства Бога», не участвовала в некоторых других элементах программы. 

Особенно поражали их служения. Ей очень не нравилось, как странно они молятся, прося у Бога квартиры, машины, айфоны, айпады. Старалась не посещать эти молельные группы. Постоянно ругалась по поводу того, как они молятся на непонятных человеку «иных языках». Просила перевести, о чём они там молятся. Ей объясняли, что сходит «Дух святой». Когда всё же посещала группы, чувствовала себя ещё хуже.

Был момент, когда после подобной группы, Николай Кузнецов сказал при всех: «А давайте Юльку перекрестим?!». Быть может, пошутил, так она и не поняла. Но тогда ответила, что менять свою православную веру не собирается. Ей ответили, что, мол, они тоже православные. На вопрос что имеется в виду, начали рассказывать о первых христианах и апостольской вере. Что эта вера первая. Бог их слышит, а не православных батюшек, которые непонятно что там говорят…


Она приняла решение покинуть «ЦЗМ». 

Началось психологическое давление со стороны Николая Кузнецова, на тот момент руководителя реабилитационного центра в Подмосковье, а также Евгения Собина, руководителя ресоциализации, чтобы она осталась.

Сотрудники и руководители центра стали постоянно звонить её маме, говорить, что она всё врёт насчёт больной ноги, что, мол, не болит она у неё так сильно. И если Юлия уедет домой, чтобы та закрыла дверь на замок, вызвала милицию и на порог её не пускала.


В итоге в начале августа 2012-го она сбежала и жила неделю у ребят, ушедших из «ЦЗМ» ранее. И никак не могла забрать вещи. У неё их было слишком много, чтобы увезти сразу. Да и те, кто жил на квартире ресоциализации, их не хотели отдавать. Маме сказали, чтобы отключила телефон, что Юлия начала потреблять наркотики. Она звонила маме и просила, чтобы та выслала денег на билет домой. Постоянно звонил Николай Кузнецов и настаивал, чтобы она вернулась. Звонила Кристина Кокарева, супруга регионального руководителя «ЦЗМ», упрашивала вернуться. Юлия настаивала, чтобы связались с мамой и сообщили ей, что она едет домой. 

В итоге пришлось пойти на обман и подобрать момент, чтобы на квартире ресоциализации не было парней. Там была одна девушка, которая и помогла донести вещи к такси. За это ей потом очень сильно попало от Евгения Собина, руководителя ресоциализации.

В конце концов Юлия вернулась домой. Сделал повторно снимки. Естественно, некроз продолжался. Мама начала звонить Никите Лушникову в Москву с просьбой всё же решить вопрос с операцией. Ведь счёт был открыт, какие-то средства на него поступали. Тот в ответ говорил, какие, мол, деньги?! Она же ушла из «ЦЗМ»?!

И всё-таки после переговоров с мамой он сказал, чтобы сами начали искать клинику для операции и сдавать все анализы. Время шло, но ничего не решалось. Со стороны «ЦЗМ» молчали.

Юлия оформила инвалидность 3-й группы, обратилась за помощью в местный Департамент здравоохранения г. Брянска. Сдала все необходимые анализы. Врачи нашли ещё нашди эрозивный гастрит, предъязвенное состояние, которое заработала во время пребывания в «ЦЗМ». Из-за него на операцию брать врачи отказывались. Пришлось лечить сначала это заболевание.

Затем после лечения направили в Смоленск, где и сделали операцию – вставили имплантант в кость, удалив очаг некроза. Это было лето 2013-го.

Нужна была реабилитация после операции. Юлия позвонила Анне Горяиновой, супруге нового президента «ЦЗМ», так как она тоже родом из Брянска, с вопросом о собранных деньгах. Та ей ответила, что, мол, ты уже не в «ЦЗМ», да и денег на счету недостаточно.

Изначально счёт был открыт именной, для помощи Юлии, ролики снимались именно под него. Они продолжали висеть в Интернете, собирать средства целый год после её ухода.

Анне Горяиновой был задан вопрос: «Как же так? Разве это справедливо?». Она подумала и сказала: «Хорошо. Ищи санаторий для восстановления после операции на ноге».

Посовещавшись с мамой, Юлия решила не связываться с этой организацией. Бог им судья. И так денег нормально заработали, собирая столько времени на операцию и не выполнив своё обещание. Горяинова чуть позже перезвонила и спросила о принятом решении. Получила отказ.

Семья Юлии решила, что они справятся сами. Анна попросила перевести средства со счёта, открытого для Юлии, на счёт некоего нуждающего ребёнка Матвея. Для этого нужно было подписать какие-то бумаги. Но больше с тех пор не звонила. Кто там что подписал за неё, она не знает.

Прошло время и как-то раз Юлия увидела, что ролики с её старыми записями и просьбой о переводе средств на операцию по-прежнему висят в Ютубе. Она позвонила Анне Горяиновой и настойчиво попросила их удалить. И действительно, вся информация об этой истории из Интернет была удалена. И ролики. И тексты.

В итоге.

После всех этих событий Юлия не вернулась к наркотикам, хотя все из «ЦЗМ», когда она уходила, утверждали, что возврат к прошлой жизни неминуем.

Операцию они сделали сами. За полгода. Осталась бы в «ЦЗМ», могла бы и без ноги остаться. 

Куда и каким образом, без её подписи, ушли деньги со счёта, осталось неизвестным.